ГВОЗДЬ ПРОГРАММЫ 

 Когда сразу после окончания войны Берлин был разделен на четыре оккупационных зоны, аэродром, где базировался наш авиационный полк, оказался в нескольких километрах от границы с британским сектором. Английские парни пожаловали к нам в гости первыми. Словно задавшись целью опровергнуть закрепившуюся за "сынами Альбиона" славу чопорных неулыбчивых парней, они без умолку тараторили, громко смеялись, особенно после того, как по кругу была пущена фляжка с водкой. 

Довольно сносно говоривший по-русски английский офицер с румяной физиономией, обрамленной рыжими баками (ну вылитый Пиквик!), не оставлял без перевода ни один вопрос, ни одну реплику, которые так и сыпались из уст захмелевших союзников. 

Англичане привезли с собой банжо и под его аккомпанемент исполнили несколько песен. Одну из них мы тотчас узнали и ко всеобщему удовольствию дружно подхватили по-русски. Это была ставшая в войну шлягером "Песня о рубашке" из английской музыкальной кинокомедии "Джорж из Динки-джаза". Русский перевод в субтитрах был сделан непрофессионально и граничил с бессмысленностью, но задорная мелодия пришлась нашему зрителю по вкусу. Пели ее повсюду, не придавая абсолютно никакого значения словам. 

На следующее воскресенье ответный визит соседям нанесли мы. Накануне замполит полка подполковник Середа сколотил маленькую концертную бригаду: баянист, два гитариста, три солиста и я, исполняющий обязанности ведущего. 

Освобожденные от полетов, мы всю субботу отрабатывали программу, в которую включили "Первым делом самолеты", "Шаланды полные кефали", "Катюшу"... Очень хотели поразить англичан исполнением их национальной песни, но таковой не нашлось. И включили "Шотландскую застольную" Бетховена. 

Гвоздем программы, по нашему мнению, должна была стать перефразированная песенка лоцмана из кинофильма "Волга-Волга". Дело в том, что летчики нашего полка одними из первых в ВВС освоили пилотирование английских истребителей "Харрикейн". Тихоходные неповоротливые машины имели только одно, если так можно выразиться, достоинство: мощное вооружение. Но на кой черт оно истребителю при малой скорости полета! Именно тогда и родился в полку новый вариант песенки лоцмана: 
 
Америка России подарила самолет. 
Три пулемета , а с ними пушка. 
И ужасно, и ужасно, и ужасно тихий ход. 

 Англичане не поняли иронии этого куплета и отреагировали на него жидкими аплодисментами. Зато наша "Катюша" вызвала фурор. Для начала, как и в первом случае, я медленно прочитал куплеты песни. Переводчик внимательно выслушал меня, подумал минуту и начал бойко что-то говорить по-английски под аплодисменты и хохот слушателей. 

Замполит враз насторожился: 

- Чего это они гогочут? Вроде бы смешного ничего нет в песне. Наверно, он пакость какую-нибудь присовокупил насчет наших девчат... Посмотри на его рожу - сплошь скабрезность. 

- Не может быть,- попытался я разубедить Середу. 

- Очень даже может. Они нас со вторым фронтом сколько за нос водили? То-то.. Давай-ка выясни, только по-умному, чего он в своем переводе нагородил? 

Выполнить задание замполита оказалось совсем несложно. После концерта, во время товарищеского ужина, я подсел к переводчику и, изобразив на своем лице восторженное недоумение, спросил, как ему удалось в двух словах рассказать содержание "Катюши" и при том рассмешить зал? 

- О!.. Я, возможно, допустил маленькую неточность. Вот послушайте и поправьте,  если что... 

- Слушаем, слушаем,- придвинулся к нам Середа. 

В обратном переводе текст песни выглядел примерно так: русские солдаты под прикрытием тумана вывели на крутой берег реактивную установку "катюшу" и под городом Орлом устроили фрицам такой концерт, что те "за ярким солнцем вслед" едва сумели унести ноги. 

Замполит остался очень доволен переводом и долго тряс руку английскому офицеру. А я в знак признательности за сверхточный перевод подарил ему свое экзотическое кресало, которое в обиходе фронтовиков тоже именовалось "катюшей".